Морской волк - Страница 97

Оттого там «Тирпиц» против PQ-18 в море не выходил.

Но там и поспешное решение фюрера о сдаче на слом крупных кораблей было принято после «новогоднего» боя в декабре 1942-го, когда «Хиппер» и «Лютцов» не могли справиться всего лишь с британскими эсминцами, прикрывающими конвой.

Надо полагать, в альтернативной реальности, после сдачи в плен «Шеера», реакция Гитлера будет еще более скорой и свирепой. И у командования Кригсмарине просто не будет другого выхода.

«Тирпиц» — в бой.

Капитан первого ранга Лазарев Михаил Петрович

Подводная лодка «Морской волк». 3 сентября 1942 года.

Свершилось! Дошли…

Вот оно — устье Северной Двины. И тихо вокруг. Немецких лодок в пределах слышимости ГАС нет.

После того боя, завершившегося утоплением «англичанина», — союзники в Мурманске, как положено, сделали нам запрос, наши, естественно, ответили, что нигде ничего, передали информацию Кириллову, он сообщил мне — почти ничего не произошло. У входа в горло Белого моря акустика засекла трех «немок», внаглую прущих с норд-веста под дизелями. Если бы у нас было больше торпед… но меня снова задушила жаба.

У нас осталось: «65-х» из штатных двенадцати десять, из них две ядерные. Против лодок — явный перебор. «53-х» четыре плюс две УГСТ плюс два «Водопада». И всего четыре «малютки» в «Пакете-П». Так ведь предкам надо оставить — для образцов!

Короче, одну лодку мы, не мудрствуя, утопили с дальней дистанции, «53-й». Уцелевшие две, судя по акустике, срочно погрузились и легли на обратный курс. Пожалуй, мы достали бы их, что «малютками», что УГСТ — но тут уж приходилось выбирать: а если в Белом море нас ждут еще лодки, которые никак не обойти — эти же, судя по их курсу и скорости, опасности для нас не представляли. Потому я решил торпеды по ним приберечь, ну если только не пойдут на сближение — достаточно лишь подвсплыть и радировать информацию Зозуле, чтоб он распорядился силами Беломорской флотилии по указанным координатам. Чем там дело кончилось — не знаю.

Однако же лодок нам больше не встретилось. Был, правда, авианалет — который мы благополучно переждали на глубине. Попаданий в наши корабли не было, зато зенитчики сбили трех «юнкерсов», причем одного — огнем с «Шеера». Еще троих свалили истребители, опоздавшие к началу налета.

Вот и кончается наша боевая служба, — думал я тогда. Как сказал Кириллов, место для нашей стоянки было уже готово. Как я и ожидал, в Северодвинске, на территории завода. Протянуты все коммуникации, электропитание, с соответствующими параметрами. Придем, станем к стенке — и начнется совсем другая жизнь…

...

От Советского Информбюро, 3 сентября 1942 года.

…севернее Сталинграда части и подразделения Красной Армии под командованием генерала Малиновского нанесли фланговый удар авангарду немецкого 14-го танкового корпуса. В ходе кровопролитных боев удалось отрезать от основных сил до дивизии гитлеровцев. Передовые части соединились с гарнизоном города. Танкистам полковника С., кроме бронетехники так же удалось уничтожить несколько штабных машин немецко-фашистских захватчиков и взять в плен четверых высокопоставленных офицеров. Танковый взвод младшего лейтенанта К. на устаревших легких танках типа БТ, осуществлявший фланговый дозор, перехватил и привел в свое расположение колонну из шести вражеских бензовозов.

Я сначала не понял, чего это Сан Саныч так возбужден. Пока не сравнил это сообщение с ходом истории в нашем времени. Немецкие танки, там успешно отбившие эту нашу атаку, — здесь, в измененном нами мире, еще двадцать третьего были сожжены зенитчицами 1077 ЗенАПа, благодаря нашей информации успевшими получить пехотное прикрытие из батальона ополченцев, и еще три тридцатьчетверки в поддержку с экипажами из курсантов, сформированными буквально накануне. История начала переводить стрелку — не только здесь, на второстепенном северном театре, где до сорок четвертого будут по сути «бои местного значения», но и в решающем сражении этой войны. И если дальше все пойдет по нарастающей — ведь немцы, «в довесок» убитые там, уже не смогут убить никого из наших — а наши, оставшиеся в живых, убьют еще больше немцев. И мы, выходит, вмешались не зря!

Зозуля, однако, ну и жук! Не забыл про наше обещание. Оказывается, еще выходя из Диксона, он приказал ретранслировать ему все перехваченные немецкие радиограммы. Теперь же срочно требует от нас расшифровки. Поскольку дело действительно важное и нужное, послал на борт «Гремящего» лейтенанта Самусина из БЧ-4, с ноутбуком. Естественно, после того как Кириллов, поговорив с особистом из штаба флотилии, застращал его до потери пульса — что последует, если хоть кто-то кроме товарища начштаба взглянет на абсолютно секретный прибор или будет задавать ненужные вопросы, ну а если не дай бог утратите, лучше сразу стреляйтесь! Вроде проблем быть не должно — шифровальщики народ специфический и малоразговорчивый, излишнее любопытство у них и к ним со стороны абсолютно не принято.

Мелководье уже. Всплываем. Все ж приятно воздухом свежим подышать. Над нами истребители ходят кругами — молодцы предки, и это предусмотрели, что погрузиться мы здесь не можем, если авианалет. «Дежнев» с «Шеером» впереди, мы перестроились, прикрываем со стороны моря, вряд ли немецкая подлодка залезет в реку — хотя все же и там тральщик и пара «мошек» крутятся.

Сигнал с «Гремящего» — «имею передать важное сообщение». Что-то очень важное — «мошка» к борту, на нее посыльный с пакетом, и к нам.